1.Имя и фамилия
Валоран Хогг
2.Возраст
25 лет
3.Раса
Человек
...
4.Специализация и деятельность
Цинтрийский рыцарь, виконт и воевода в армии своего отца графа Роджера Хогга.
5.Характер
О таких говорят: "Крепче, чем гвоздь для гроба".
Валоран рос и воспитывался в жестких военных традициях семейства Хоггов, вот уже три столетия владеющих долиной Марнадаля; с детства приученный к походам, каждодневным тренировкам и дракам, он вырос решительным, крикливым и своевольным. Валоран не привык, чтобы ему перечили и уже с самого детства проявлял недюжинные лидерские качества, пытаясь командовать дворцовой стражей едва научился правильно держать меч. Однако, влияние сестры, в которой Валоран души не чаял, несколько сгладило углы его жесткого характера, приучив не только говорить, но и слушать.
Когда он узнал о том, что гостивший в замке младший сын назаирского дюка Лэйси докучает его сестре, Валоран немедля вызвал его на поединок и выбил обухом топорика передние зубы прямо в банкетном зала, изуродовав нижнюю челюсть. Он не думал о последствиях, не собирался никого предупреждать и запугивать - единственное, что для него существовало в тот момента - жажда расквитаться с отвратительным Ральфом Лэйси.
Этот поступок как нельзя лучше описывает горячность и решительность молодого рыцаря. Правда, событие это имело место шесть лет назад и с тех пор, как говорят некоторые знающие Валорана лично старые воины, виконт заментно прибавил в рассудительности.
6.Внешность
Как и все мужчины по отцовской линии Хоггов, берущих начало с островов Скеллиге, Валоран получил высокий рост, крепкое тело и волосы цвета плавленой меди. От матери достались голубые глаза уроженки Эббинга. В повседневной походной жизни, Валорана можно описать тремя словами: могуч, вонюч и бородат. В целом брить бороду не принято у Хоггов. В отличие от отца, Валоран никогда не носит длинные волосы после того, как его в бою ухватил за них кнехт и едва не снял голову с плеч. Крепкая шея и сильные плечи довершают общую картину приученного к боям человека. Единственное, что стоит отметить - плохо гнущиеся пальцы левой руки, после того, как булава, расколовшая щит, сломала несущую его руку. Лицо у молодого воина достаточно подвижное, богатое на мимику и обычно четко выражает его настроение, будь то задумчивость, угрюмость или веселье.
7.Биография
Родился Валоран и вырос в родовом замке Хоггов, именуемом Гнездом Сарыча. Хорошо укрепленная крепость, надежно устроившаяся на остроконечных пиках предгорий Амелл, уже несколько веков служила вратами в долину Марнадаль, охраняя переход по Ступеням. Как старший сын он вынужден был соответствовать высоким требованиями и возлагаемым на него ожиданиям, поэтому с раннего детства замковые учителя и мастера над оружием ковали из самовольного дитя крепкого и надежного правителя. Валоран привыкал осматривать с крепостной стены раскинувшуюся под ним долину вплоть синеющий вдали узкой полоски моря и считать все эти земли своими. Отец следил за тем, чтобы сын мог подобное тщеславие мог отстоять железом и собственной головой. Правда, сам парень чаще склонялся к первому варианту и целыми днями его можно было наблюдать на вытоптанной площадке для фехтований, лавирующим между соломенными манекенами с мечом наперевес. К десяти годам манекены были по многу раз изрублены и Валоран перешел к тренировочным поединкам затупленным клинком, вместо гладкого деревянного.
К политике его душа не лежала, хотя воля и брала верх над увлечениями и Валоран часто принимал участие в заседаниях Малого совета и в приемах подданных. Он мало понимал зачем ему это нужно, но знал, что отец будет доволен, а мать - сможет спокойно отдохнуть, зная, что восседание рядом с резным креслом отца не грозит старшему сыну никакими проблемами и увечьями.
Кроме охоты, драк и гарцевании на коне, Валоран любил шумные пиры. Он очень быстро вошел во вкус празднеств и понял, что для отличного веселья необходим повод, а повод для его излюбленных пиров - победа. В бою, на охоте, на состязаниях - Валоран физически не мог развлекаться, зная, что не является поводом к гулянию. Став физически зависимым от боевых триумфов, он всегда принимал самое активное участие в любом проявлении княжей воли отца Роджера Хогга. С одинадцати лет ходил как его оруженосец, а в семнадцать лет получил право сражаться в рядах солдат на равных. Через год он уже водил конные отряды в бой.
Так, как наместник Нильфгаарда Айентретер не оставил Хоггам и другим знатным семействам Цинтры выбора, Роджер Хогг был вынужден выступить на Север под знаменами Эмгыра, не подавая никакого вида насколько ему это не по душе. Валоран разделял мнение отца, но и сам понимал, что сейчас совершенно не та ситуация, чтобы перечить императорской воле, как это некогда сделал Виндхальм из Аттре.
8.Способности
Умелый наездник;
Очень хороший фехтовальщик, мастерски умеющий обращаться с одноручными мечами, сила и выносливость позволяют ему проделывать те же трюки и с полуторными кордами;
Способный командир и непререкаемый лидер среди своих солдат, не видящий ничего плохого в насилии, жестокости и мародерстве - считает подобные вещи заслуженной наградой солдатам за кровь и страдания, но умеющий держать жесткую дисциплину;
По-своему обаятельный, начитанный и сведущ в картографии и языках;
Неплохой стратег, хотя привычка быстро ориентироваться по ситуации больше воспитала в нем тактика;
9.Инвентарь
Одноручный меч на поясе, крепкий кожаный доспех с кольчугой поверху, стальные наплечники, поножи и наручи, круглый тарч окованный железом и подбитый изнутри бордовой тканью из реданской униформы, на шее геральдическая цепь со значком дома Хоггов, овальный шлем-бацинет с остроконечным забралом типа "собачья морда".
10.Связь
У администрации.
11.Пробный пост
Валоран прошел под карминными полотнищами Редании, слабо шевелящимися на промозглом ветру. Ножны на его поясе пустовали - свой меч он оставил еще под стенами города. Если бы он сейчас обернулся, то все равно не увидел бы свое прекрасное оружие, затерянное в целом лесу обломанных древок, стрел и торчащих к серому небу рукоятий. Единственное, что осталось при нем - короткий топор, покрытый кровью и прилипшими волосами, заткнутый топорищем за пояс.
Он поднялся по крутым ступеням, оставляя заполненные криками и дымом улицы Горс Велена внизу. Ступени эти вели на крепостную стену, где несколько солдат в цветах Цинтры возились с установкой над зубцами черного императорского знамени.
Наверху Валоран наконец смог свободно вдохнуть свежего воздуха. Дующий с моря бриз отгонял тянущуюся над крышами черную гарь обратно в сторону города, давая возможность насладиться соленой прохладой Северного моря, с шумом накатывающего волны на Горс Велен. Вдоль позеленевших стен носились чайки, пронзительно вереща. Валоран положил перевязанную окровавленным лоскутом плаща руку на выступающий зубец стены и глубоко дышал, не в состоянии вдоволь надышаться после удушающей вони переполненных кровью и телами улиц. Здесь, казалось, была совершенно другая вселенная. Перед его взором раскинулось бескрайнее море, общий вид которого несколько подпортили руины острова Танедд, однако море внизу шумело так оглушительно и билось в подножие стен с такой яростью, что с легкостью вытесняло доносящиеся снизу звуки жестокости, захлестнувшей павший город.
Когда Валоран уходил, знамя, горящее белым нильфгаардским солнцем, уже реяло на соленом ветру.
Из-за неплотно прикрытой двери кордегардии доносились надрывные крики терзаемой женщины. Валоран не обратил на них никакого внимания, шагая по стене, огибающей город вдоль Окружной улицы. Ему предстояло добраться к ратуше, чей золотой флюгер возвышался над крышами других домов. Если идти по стене, путь был длиннее, но так Валоран мог наслаждаться свежим холодным воздухом, красотой моря, избегая при этом царящей внизу толчеи.
У ратуши толпилось много народу, лошадей и собак, нажравшихся и вымазанных кровью. Её охранял небольшой гарнизон латников и несколько конных жандармов от особо ретивой солдатни, поэтому главное здание города почти не пострадало от рук захватчиков.
Отец с дядей заняли зал для совещаний в компании нильфгаардских и цинтрийских офицеров. Последних было значительно меньше, несмотря на то, что в составе армии, взявшей Горс Велен, основу составляли солдаты из Цинтры. Валоран зашел как раз в тот момент, когда какой-то нильфгаардский хлыщ в подбитом куньим мехом нагруднике хвалил дядину идею, чрезмерно растягивая слова. Чуткое ухо гордого Валорана сразу уловило в его интонации снисхождение.
- Прекрасное тактическое решение, господин Хогг, - обратился нильфгаардец к Говарду, - Ваши псы пригодились как нельзя кстати за стенами. Уверен, используй мы их в поле - не получили бы и половины сегодняшнего эффекта.
Валоран припомнил высоких, мускулистых зверей, выведенных в Виковаро специально для армии Нильфгаарда. Их спины лоснились гладкой короткой шерстью, когда они взбирались по баррикадам и вгрызались в ряды защитников мощными челюстями. Свирепые, словно вепри, они получили среди солдат соответствующее название - "виковарские секачи".
В ответ на похвалу Говард Хогг сдержанно кивнул, в то время, как отец Валорана, заметив появление сына, жестом пригласил его подойти ближе.
- Докладывай, - велел он без тени отцовских чувств в жестком голосе.
- Город пал, - сообщил молодой рыцарь, игнорируя обращенные к нему взгляды нильфгаардцев с тем же успехом, что и лица соотечественников - Валоран слишком устал, а раненная рука слишком болела и он тратил уйму сил, чтобы держаться прямо и говорить ровно, ничем не выдавая свое неважнецкое состояние.
- Что происходит снаружи? - нетерпеливо перебил его нильфгаардский офицер, в котором он узнал какого-то дальнего родственника интенданта, - Солдаты заняли все стратегически важные объекты?
- Жгут, насилуют, грабят, - пожал плечами младший Хогг, - Хостер Мэндерли сейчас занимается обходом стен со своими лучниками.
- А барон Гют?
- Верховодит расправами.
Нильфгаардец, хваливший Говарда Хогга, хмыкнул.
- Занятие вполне для заплечных дел мастера. Я давно рекомендовал герцогу Айентретеру взять его поближе к себе, а не зарывать такой талант резней над чернью.
Валоран медленно отлепил длинный волос от лезвия своего топорика и стряхнул на пол. Лицо заметившего этот жест брезгливого нильфгаардца напряглось.
- Что ж, - медленно произнес он, справившись с отвращением, - пора наводить хоть какой-то порядок во всей этой вакханалии. Господин Хогг, - теперь он обращался к Роджеру, - организуйте разъезды. Скауты докладывают, что в окрестных лесах шатается довольно много беженцев. Нечего людям без дела слоняться, когда вокруг кипит котел войны. Выловите всех, кого найдете, и отправьте расчищать улицы и латать стены. Времени у нас мало.
С этими словами нильфгаардец, поскрипывая полированными доспехами, покинул комнату в сопровождении своих подчиненных. В комнате остались только Хогги и офицеры из Цинтры. Всего тринадцать человек.
Как только за нильфгаардцами закрылась дверь, хранивший до этого каменное спокойствие Валоран молниеносно выхватил из-за пояса свой топорик. Сидевшие ближе всех к нему офицеры невольно отпрянули, когда лезвие с глухим ударом вошло дубовую столешницу, словно в кусок мокрой глины.
- По какому праву этот надутый гусь распоряжается в нашей армии? - глаза Валорана сверкнули на чумазом лице. - Все, что он здесь видит - заслуга нашего железа! Откуда он вообще взялся? Явился сюда, даже не изгваздав сапог в уличной грязи!
Выпустив пар он и сам понял, что сорвался. Однако, никто не возразил ему. Цинтрийские рыцари угрюмо молчали. Дядя Говард задумчиво пожевывал щеку, барабаня пальцами по резной спинке стула, а отец все так же молча стоял, поглядывая то в окно, то на сына, то стараясь не глядеть на брата.
- Я чего-то не знаю?
- Это личный адъютант герцога Финеаса Айентретера, - пояснил сыну Роджер Хогг, старательно закрывая окно, - прибыл вчера ночью с очень интересными вестями.
- И не менее интересным предложением, - добавил Говард.
Валоран молчал, лишь вопросительно поднял брови. Он даже не подозревал, что такого мог предложить этот нильфгаардский хлыщ, чтобы дядя Говард назвал это интересным.
- Замок Ла Валеттов взят темерийцами, - сказал отец, - Наталис совместно с реданцами перебил тамошний гарнизон наголову и спеленал Айентретера как младенца.
- То-то я гляжу сколько к нам прибилось нильфгаардского офицерства, - насмешливо произнес Валоран, чем вызвал одобрительный смех среди цинтрийских командиров и даже серьезный Говард Хогг позволил себе ляюще хохотнуть, - из-за цинтрийских спин лучше видно как бить Наталиса?
Роджер не смеялся и Валоран понял, что отец озвучил только интересные вести. Интересное же предложение не позволяло Роджеру Хоггу высмеять оглушительный провал элитных гвардейцев Айентретера, не сумевших удержать заново отстроенный и укрепленный замок.
- Айентретер командовал Понтарской кампанией - он знает все, о маневрах, численности и планах войск. То, что он запоет в руках специалистов Наталиса как соловей - лишь вопрос времени. Ни один темерийский рыцарь даже не подумает о возможности выкупа за такого высокопоставленного вельможу. Это не война ради чести или денег - это истребление. Третья Северная кампания, от исхода которй зависит дальнейшая судьба империи. И многие нильфгаардские придворные начинают склоняться на сторону давно почившего Стефана Скеллена, поддерживая его идею бессмысленности северной экспансии. И они не желают дожидаться, пока Наталис вытянет из Айентретера все, что только можно и попытается разрезать наши силы по Понтару, отсекая тем самым армию, успевшую форсировать реданский берег.
- Он предложил отвести войска? - догадался Валоран и от собственной сообразительности ему стало млосно - подобные озарения редко несут хоть что-нибудь хорошее, когда речь заходит о военных промахах нильфгаардского командования и следующих за ними предложениях. - Как ты это сделал при Марнадале после гибели деда? Пришел к тебе и предложил вспомнить опыт десятилетней давности, чтобы ценой наших жизней организовать коридор для вывода обоза из Редании?
- Он предложил договориться, - вставил свои пять копеек Говард, чем только усилил скепсис племянника.
- При всем уважении, дядя, Наталис не станет ни с кем договариваться, если поймет, что может расколоть наступающую армию надвое, отдав половину на растерзание Радовиду. Если нам и доведется вести переговоры с Наталисом, то не ради этих хитрожопых нильфгаардских собак, а исключительно в своих интересах.
- Мы не можем сейчас отказаться от помощи близких к семейству Айентретеров людей, - возразил Говард, - пускай сейчас Наталис надломил баланс сил в Темерии и, возможно, в Редании, но у нас есть железные дивизии Элана Трахе и он пока еще держит Вызиму. Как бы самому Наталису не разорваться, решая в кого ударить сначала: если он решит разрезать войска по реке, то оставит у себя в тылу железный кулак Четвертой Конной армии. Атаковать же Трахе в лоб не имеет смысла.
- Посмотрим, что скажут сами нильфгаардцы, когда на море заалеют паруса Каэр Трольде, - Валоран говорил четко и рассудительно, без намека на страх или панику, и Роджер не без удовольствия отметил, как хорошо работает сыновья голова в моменты накала страстей, - пока можно, надобно договариваться с Наталисом. Морской Вепрь не станет слушать тех, кто увел свои войска при Марнадале, где пал его дядя. Финеас Айентретер своей беспечностью похерил всю войну.
- Говорить с Наталисом нужно в любом случае, - веско закончил Роджер Хогг, стеной вставая между дядей и племянником, - хотим мы этого или нет, сейчас мы в действительно шатком положении. Тем не менее, Валоран, займись облавой на беженцев, как велел господин Филиус.
И уже обращаясь к офицерам:
- Пойдете с ним.
Валоран кивнул и одним сильным рывком выдернул из стола свой топор.
- Возьми с собой Хостера. Нечего ему здесь торчать, все, что можно, полагаю, он уже сделал.
- Как скажешь.
Когда он в сопровождении десятка рыцарей покидал совещательный зал, до него донеслись слова отца:
- Говард, ради всего святого, угомони ты этого безумного Гюта, пока он весь город не перерезал!
Отредактировано Валоран Хогг (2015-07-16 02:02:40)
